24 ноября впервые в истории авиация одной из стран НАТО сбила российский военный самолет.
Это была Турция, южный сосед Украины и таким образом, она отреагировала на неоднократное нарушение российскими бомбардировщиками турецко-сирийской границы. К военному конфликту между НАТО и Россией это, к счастью, не привело. Но серьезное охлаждение между странами, безусловно, произошло, против турецких товаров введены санкции, российские турфирмы прекратили продажи путевок в Турцию, сворачиваются другие формы сотрудничества. Украина вполне может найти здесь свою нишу. Также не стоит забывать, что в Турции живет наибольшая в мире диаспора крымских татар и давние исторические и культурные связи с полуостровом.
Поэтому ряд экспертов ожидает, что Турция на фоне охлаждения отношений с Россией может активизировать поддержку крымских татар и мер, направленных на противодействие российской оккупации полуострова, и в том числе торговой и энергетической блокады.
Напомним, что ранее СМИ неоднократно фиксировали, что турецкие торговые суда неоднократно заходили в крымские порты.
Все эти темы, а также общий уровень украино-турецких отношений и их перспективы Українські Новини обсудили с послом Турции в Украине Йонетом Джаном Тезелем.
Как изменились отношения между Украиной и Турцией в экспортно-импортной сфере за последнее время? Что могло повлиять на изменения, если они были?
В течение последних 1,5-2 лет из-за трудностей в Украине объемы нашей торговли немного упали. Общий объем упал приблизительно с 7 до 6 млрд долларов. Но даже без этих проблем, без кризиса в Украине, 7 млрд долларов – это очень мало по сравнению с тем потенциалом, который у нас есть. Однако мы верим в будущее Украины и ее потенциал. Я поощряю турецких бизнесменов, чтобы они оставались здесь и, когда есть возможности, инвестировали больше. У нас есть несколько положительных примеров этого, но их недостаточно – нужно намного больше. Мы можем говорить о падении, но мы уверены, что в будущем торговля увеличится.
Наши Президенты во время ежегодной встречи на высоком уровне в марте в Киеве (в начале следующего года встреча должна быть в Турции) договорились, что мы должны увеличить объем торговли сначала до 10 млрд долларов до 2017 года, и до 20 млрд долларов – до 2023 года. Все это происходит безотносительно к нашим отношениям с Россией, а потому что уже сейчас есть нереализованный потенциал между Турцией и Украиной. При этих новых обстоятельствах, мы надеемся, что появится больше возможностей для того, чтобы облегчить турецко-украинскую торговлю.
Есть ли у турецких компаний боязнь инвестировать в Украину в связи с ситуацией, которая сейчас есть на Донбассе? И каким образом можно увеличить их заинтересованность?
У нас есть несколько больших турецких компаний, которые приходят ко мне консультироваться по инвестициям. Прежде всего, я им говорю: “Получите объективное представление об Украине, а не верьте телевидению, что всюду идет война”. Я им говорю, что Украина более-менее развитая страна, которая улучшается. Конечно, имеются некоторые проблемы, но имеет смысл находиться здесь и использовать турецкий предпринимательский опыт. Предприниматели с нами согласны и говорят, что не хотят никаких преференций по отношению к себе, а только чтоб была среда честной конкуренции. И как только они получат хорошую бизнес среду, тогда их преимущество проявит себя. А преимущество турецкого делового сектора и предпринимательства в том, что они способны предоставлять качественные товары и услуги по разумным ценам.
Есть опасения, на которые обращают внимание и наши западные партнеры – это реформы, антикоррупционная деятельность и верховенство права. Конечно, мы понимаем ситуация не может измениться за одну ночь, но чем больше она изменяется, тем больше турецких инвестиций придет. То же самое касается и Украины – нужно работать с Турцией в Турции. Мне приятно слышать, что украинское правительство также заинтересованно в увеличении своих торговых связей с Турцией.
В каких сферах заинтересованы турецкие инвесторы?
У вас такая страна, в которой есть такие сферы, куда еще никто не заходил, но куда надо заходить. Есть рыночная логика, которая будет действовать сама по себе. Турецкий интерес есть в сфере телекоммуникаций, в частности компания “Астелит” – это турецкая компания. Имеет потенциал также агробизнес. Кроме того, есть интерес в горнодобывающей промышленности. Что касается турецкого экспорта – это, конечно же, текстиль, автомобилестроение. Также и сервис-менеджмент – это та сфера, где турецкие людские ресурсы и опыт могут быть полезны.
В последнее время Турция проходила через серьезные экономические проблемы. И чтобы выйти из экономического кризиса, который у нас был в 2001 году – необходимо было осуществить несколько структурных реформ в финансовой и банковской сферах. Нам это более-менее успешно удалось. И поэтому после 2001 года мы в какой-то степени оказались защищенными от больших глобальных кризисов или справлялись с ними лучше, чем любая другая страна. Я знаю, что украинское руководство хочет использовать этот опыт и им в этом уже помогает несколько турецких советников. Например, одна из моделей – это публично-частное партнерство, с помощью которого в Турции построили 1 000 км автодорог и больницы. Это та сфера, в которой Турция и Украина могли бы помогать друг другу, например, в обмене опытом в постройке техно- и индустриальных парков.
Ожидаете ли вы увеличение количества украинских туристов, путешествующих в Турцию? Или например уменьшения потока российских туристов?
Сейчас, конечно, не самый лучший сезон для туризма, но создается впечатление, что количество российских туристов уменьшится. Все заявления, которые исходят сейчас из Москвы, мы принимаем серьезно, но мы не хотим эскалации ситуации. Разрыв отношений – это очень простая вещь, но мы не хотим действовать слишком поспешно. У нас есть государственные традиции, мы будем изучать факты и решать, что лучше всего делать в этой ситуации. Тот факт, что самолет был сбит, произошел не по нашей вине. Нам не нужна эскалация событий, которая бы повредила обеим сторонам.
При этом мы открыты для диалога, фактически министры иностранных дел Турции и России должны скоро встретиться, может быть даже сегодня (3 декабря). Причина нашего терпения – не наша скромность и не сжатость, ведь если страна считает себя серьезной, она должна все изучить. И что бы Турция не решила, это будет законно и в рамках международного права.
Может ли Турция, в связи с этим инцидентом, ужесточить свою позицию в отношении аннексии Россией Крыма и агрессии на Донбассе?
Позиция Турции относительно Украины, включая Крым, была жесткой с самого начала и она не изменялась, потому что это принцип права и ему следует Турция. Мы на официальном уровне и в частном порядке высказывали нашу критику на счет действий России. Мы очень открыто заявляли, что аннексия незаконна. Как член НАТО, кандидат в члены ЕС и член Совета Европы, Турция поддерживала Минский процесс. Мы уважаем стремление Украины интегрироваться с Европой, ведь это тот выбор, который сделал украинский народ, также как и турецкий. Нам нужна демократическая, реформированная и хорошо управляемая Украина. Это должно быть инклюзивно, но Украина должна быть независимой. Отношения Турции с Украиной всегда были хорошими и тенденция шла к дальнейшему развитию, и сейчас они должны развиваться в том же направлении.
Как вы оцениваете ситуацию с правами крымских татар в Крыму?
Что касается Крыма, у нас есть дополнительные исторические связи. Нас очень беспокоит ситуация с крымскими татарами. Несколько месяцев назад в Крым приехала неофициальная делегация турецких экспертов, где она провела 3-4 дня. Эксперты сделали очень тщательные наблюдения и подготовили отчет, который стал стартовой точкой для международных сил. Лидеры крымских татар, для которых Крым является исторической родиной, не могут вернуться туда. Проблема касается также прав человека и их свобод, которые находятся под угрозой. Турецкая делегация обнаружила очень много совпадений с той информацией, которая поступает к нам из разных источников, и подтвердила ту отрицательную картину, которая сейчас преобладает в Крыму. Именно тогда, когда крымские татары надеялись, что смогут жить лучше с точки зрения политики, экономики и соблюдения прав человека, в течение последних 1,5 лет произошло противоположное. Эти люди заслуживают того, чтобы жить на своей родной земле в мире, безопасности, имея все права человека.
Сколько внутренних переселенцев из Украины приехали в Турцию? Были ли среди них переселенцы из Крыма, в частности крымские татары?
Было совсем небольшое количество крымских татар, потому что, как я вижу, они считают, что должны находиться на своей родной земле как можно дольше, иначе они просто лишатся своей родины. Украинцы и крымские татары считают, что Турция – это хорошее место для жизни, поэтому кое-кто приехал, но их было не так много. В Турции из-за того, что происходит у наших южных соседей, уже есть 2,5 млн беженцев. Уровень беженцев в нашей стране сейчас оценивается, как самый высокий. Это происходит потому что у нас политика “открытых дверей”. Мы не хотим, чтобы людей останавливали на границе, когда кто-то их родную страну бомбит. Правительство Турции сказало, что готово помочь Украине в ее проблемах. В продолжение того льготного кредита в 50 млн долларов, который предложила Турция, мы также сказали, что предоставим 10 млн долларов гуманитарной помощи. Думаю, что эти средства поступят в ближайшем будущем – обе страны над этим работают.
Какие шаги, по вашему мнению, должна предпринять Украина для возврата аннексированного Крыма, ведь “минские договоренности” не предусматривают этого? Фактически по Крыму никакого плана действий пока нет…
Мне, как иностранному послу, тяжело это комментировать. Могу сказать, что Украина, как потерпевшая страна, имеет моральное право. Хотя это вопрос не только морали, но и международного права, а также политики. На всех этих фронтах Украина имеет сильные позиции и может и дальше развивать их. Я знаю, что существует много критики относительно того, что Крым не был включен в Минский процесс, ведь он не должен привести к ситуации, когда о Крыме забудут. Заявления важных международных игроков дают понять, что Крым не забыт. Однако, чтобы пройти этап декларативных заявлений, это должно быть на повестке дня.
Думаю, что нужно создавать мощный юридический файл и не делать никаких отступлений от правовых позиций. Необходимо как можно больше искать решение путем диалога. В обстоятельствах, когда почти во всем мире происходят конфликты, военные решения, как правило, нежизнеспособны. Надеемся, что международное сообщество и те, кто пытаются помочь Украине в Минском процессе, сделают так, что Крым не будет забыт. Лидеры крымских татар – Мустафа Джемилев, Рефат Чубаров и люди подобные им – мудрые люди; они жестко ставят вопросы территориальной целостности Украины.
Насколько оправданным и необходимым шагом является блокада Крыма активистами?
Эту блокаду начали движения гражданского общества, и я могу понять разочарование, которое стоит за этой деятельностью. Это разочарование всем тем, что происходит на полуострове, а также невозможностью предпринять что-либо. Я не хотел бы много комментировать этот вопрос. Украинское правительство рассматривает варианты того, что нужно делать сейчас. Очевидно, что это произошло вне нашего контроля, ведь мы заинтересованы в Крыме. Блокада произошла без влияния Турции и других игроков – это сделало гражданское общество. Я верю в мудрость лидеров крымских татар, украинского правительства и всех украинцев, что они будут продвигаться дальше тем путем, который будет хорошим и для жителей Украины и тех, кто сейчас находится в Крыму.
Может ли произойти ситуация, в которой Турция будет блокировать прохождение российских суден через Босфор?
Я не хотел бы отвечать на гипотетические вопросы. По сбитому самолету: это было необходимо сделать, потому что до этого были нарушения, которые были продемонстрированы и россиянам и всем в регионе.
Мы сказали россиянам, что у нас есть свои правила на этот счет, и они будут действовать автоматически. Национальная безопасность для нас – это красная линия и не надо ее преступать. Турецкие воздушные силы сделали то, что должны были. Мы не празднуем и не радуемся по этому поводу – нас расстроило это событие. Однако, поскольку это было не по нашей вине, мы не думаем, что нам нужно извиняться.
Во всех таких конфликтах, очень важно международное право. Существует Конвенция Монтре от 1936 года, которая регулирует проход кораблей. С 1936 года Турция выполняла положения данной конвенции беспристрастно, объективно и эффективно. Поскольку условия конвенции не менялись, все остается в силе. В мирное время, существуют определенные ограничения для военных кораблей, также для стран, которые не имеют выхода к Черному морю. Для стран, у которых есть выход к Черному морю, ограничений меньше. Я не хочу говорить об отрицательных сценариях. Наша задача заключается в решении проблем путем переговоров. Но убеждать нужно фактами и правдой.
Автор: Анна Савчук
